Несмотря на то, что нам нравится так думать, анализ представляет собой не только особую практику, рассчитанную на определённое изменение субъекта (или удерживающую горизонт изменения как того смысла, что анализу заповедан).

Речь в анализе идёт и об определении того, что изменению не поддаётся, пробуксовывает.

Здесь можно говорить о художественном творчестве, исследовательской или той же аналитической работе, которая не получает в глазах субъекта должного значения или значительного продвижения.

В конечном итоге это могут быть как просто проблемы на работе и дома, так и радикальные трудности в отношениях с собой, близкими людьми, предыдущим аналитиком, зависимостью, полом и проч.

Речь идёт и о речи, и о работе с тем, что представляет собой затруднение и может быть известно нам под именами невроза, перипетий любовной жизни или утраты.

Так или иначе, речь идёт не только о речи как следствии того, что играет для субъекта роль означаемого. Иногда мы говорим об онтологическом измерении, которое не исчерпывается терминами означающего. Функция речи является главным источником движения анализа, его вдохновением и опорой.

Субъект в анализе сам выстраивает свою историю, он волен молчать, если ему это требуется. Желание аналитика — это замирающее движение навстречу (например, в отклике, подразумевающем молчание особого рода — там, где он «держит речь»).

Аналитик не знает ничего вперёд анализанта по поводу его собственной жизни, поэтому выслушивает этого последнего до конца. Можно иронически, но оттого не менее весомо сказать, что аналитик призван развивать своё мышление до уровня того, кто пришёл к нему в анализ. Например, инфантильная сексуальность может быть таким объектом.

Статус психоаналитической теории парадоксален, и высказывание об этом — обязанность аналитика: сохранять измерение публичности в рамках того сопротивления, которое можно психоаналитической теории оказать.

Основным принципом психоаналитической техники является свободное ассоциирование, которое, с одной стороны, не является полностью свободным, так как демонстрирует страсть к повторению, а с другой — становится подспорьем для рефлексивной ситуации субъекта, имеющей продолжение за пределами анализа.

Аналитическое пространство — это место, где образуется новая социальная связь, но одновременно и та платформа, где изобретается новая хрупкость речи.